ГЛАВА 5, СОДЕРЖАШАЯ НЕКОТОРЫЕ ТАЛМУДИЧЕСКИЕ ШТУДИИ

А текст? Кто автор стихов? - про этот вопрос мы как-то позабыли…

На самом деле - конечно же, ничего не позабыли. Расследование это продолжалось долго и отнюдь не столь прямолинейно, как это выглядит на бумаге. По дороге я звонил (и посылал и-мэйлы) разным людям, пытаясь узнать ВСЕ об этой песне.

Да и Интернет параллельно подбрасывал версии:
то "Гумилев" (caxapa.ru/mcu/wwwboard.html), то "Михаил Волконский, брат декабриста" (nosorog.org), то "какой-то белогвардеец" (aversus.org/vihrevich), очень популярна версия "русская народная" (например, xpoint.ru/forums/leisure-/music/thread/20764.xhtml), но и другие народы не в обиде: от шотландцев (kvadro.ru/classic.htm) до, конечно же, евреев (в forum.membrana.ru/forum/literature.html ссылаются на евр. нар. песню "На небе голубом", мне неведомую) - всего не перечислишь, но рекорд побил следующий вердикт: "ее сочинил… человек с фамилией на Ш, кажется Морозов" (gazeta.ru/2004/05/27/oa_122084.shtml). Замечу, что Морозов попал сюда, возможно, по ассоциации с рифмой Хвостенко - Фоменко (знакомые с неохронологической галиматьей меня поймут), но буква "Ш"??? К кому обращаться за разъяснениями - к Бродскому, Каверину или Фрейду? Или, скажем: князь Михаил Волконский, действительно, был литератором - но писал, насколько мне известно, исторические романы, а вовсе не стихи - да и годы жизни (1860-1917) не позволяют записать его ни в братья декабристов, ни в белогвардейцы… Ладно, вернемся к ортодоксальным версиям.

Как мы помним - после ухода из большого спорта Рабиндраната Тагора, Йехуды ха-Леви и оказавшегося не только непоэтом, но даже и неевреем Франческо да Милано оставались следующие кандидаты на звание автора слов - выставим их в порядке убывания числа ссылок:

•  Б. Гребенщиков (БГ)
•  А. Хвостенко (АХ)
•  А. Волохонский (АВ)

(отдельно оставалась еще линия Камбурова-Луферов-Мориц, но об этом потом; идея принадлежности первородного авторства кому-либо из них никогда не представлялась мне плодотворной). Параллельно возник еще один вопрос: а какой, собственно, текст является "правильным"? Например, как, собственно, начинается песня: "Под небом голубым" (как пел ее БГ), "Над небом голубым" (как запомнилось мне из МИИТа, и оказалось правильным в том смысле, что именно так пел Хвостенко), или… "Над твердью голубой" (так пела Е. Камбурова)?

Итак - по крайней мере 3 версии. Будем считать, что "правильной" является та, которая и принадлежит автору, но для этого настоящего автора надлежит вычислить. И сделать это, оказывается, в данном случае легко. По принципу, который в Талмуде называется "ми-го", а по-русски "верьте добровольному признанию".

Начнем с БГ, которого подавляющее большинство фанатов автоматически определили в авторы. Да что там фанаты - программа "Что? Где? Когда?" устами ведущего Ворошилова сообщила: "Все знают, что стихи к этой песне написал Борис Гребенщиков" (правда, смысл вопроса в том, что музыку написал… правильно догадались, великий итальянский и т.д., но это мы уже проходили). Однако:

Сам Гребенщиков НИГДЕ не называл себя автором песни, в том числе - слов. Чаще всего (например, fandom.ru/fido/su_-books/text/2530.htm) он называл таковым А. Хвостенко; еще чаще - не называл никого; его (точнее, группы "Аквариум") сайт - приводит ответ А. Волохонского о том, как последний написал слова, но к тексту песне сопутствует указание: "слова А.Волохонского и А.Хвостенко". Короче говоря - сам БГ не претендует. Ми-го.

Остались два поэта, два друга, оба - бывшие ленинградцы, оба уехали из СССР в 70-е: Хвостенко и Волохонский. Кто из них?

И тут надо сказать, что "Хвостенко и Волохонский" - сочетание более чем знакомое многим и многим любителям "андерграундной" поэзии моего поколения (примерно как "Каменев-Зиновьев" или "Бойль-Мариотт"). ВМЕСТЕ они написали много песен. Может, даже сто. Во многих статьях их даже упоминают на одном дыхании, не очень-то различая, включая нечто разухабистое типа "молодые поэты-эмигранты" или "господа Хвостенко и Волохонский", и даже называя Волохонского "другой парижский поэт", хотя АВ, в отличие от АХ, в Париже никогда не жил. Так что, оба - авторы текста? Ах, как эффектно!

Нет. Автор текста - один. И это - не Хвостенко. Хотя бы потому, что и последний НИГДЕ не называет себя автором текста, а говорит "о нашей с Волохонским песне" (мы еще вернемся к этому термину, чтобы разъяснить оный). За последние 20 лет вышло 6 (известных мне) сборников стихов Хвостенко - 3 в Париже ("Басни АХВ", "Поэма эпиграфов" и "Подозритель. Второй сборник Верпы"), 3 - в Питере ("Продолжение", "Колесо времени", "Страна Деталия") и нигде он не включил туда ни "Над небом…", ни тем более "Под…" - в отличие от сборников А. Волохонского. Так что "ми-го" - нет, не Хвостенко. Волохонский?

И тут я, конечно, не выдержал, разыскал телефон в Тюрингене (сначала ошибся и говорил на худом английском с какой-то престарелой фрау). На телефоне - Анри Гиршевич Волохонский: 

"Я услышал эту пластинку [Вавилова - З.Г.], где было написано, что это музыка - Франческо ди Милано. Ходил ее и мурлыкал. Был я тогда в подавленном настроении, так как Хвостенко, с которым мы написали много песен, уехал в Москву, а я остался в Питере. С мыслями "Как же я теперь песни буду писать?" я ходил по Питеру и зашел в мастерскую своего друга Акселя [замечательного художника Бориса Аксельрода, благословенна его память, недавно умершего в Израиле - З.Г.], и минут за 15 написал этот текст. Было это в ноябре-декабре 1972 года."

Примерно такое же изложение этой истории можно найти, например, в journal.spbu.ru/OLD/Spbum01-97/12.html. Или прочитать его интервью Галине Волчек (www.svoboda.org). Или, скажем, в подробном рассказе Л. Тихомирова (о котором речь еще впереди) - www.rock-n-roll.ru. А если это не хватает - совсем недавно "Независимая газета" публикует (а вестёвый "Магазин" перепечатывает 25.11.2004) интервью В. Алексеева с самим А. Хвостенко, совершенно отчетливо произносящим: "Текст написал Анри Волохонский"…

Ми-го.

ГЛАВА 6, ГДЕ СЛОВО СТАНОВИТСЯ ДЕЛОМ… ИЛИ НАОБОРОТ?

Разобравшись с автором, решим еще несколько филологи-ческих проблем. Прежде всего - каков аутентичный текст песни? Открываем, например, 156-ю страницу сборника "Анри Волохонский. Стихотворения" 1983, HERMITAGE USA и читаем (сохранена пунктуация автора):

Над небом голубым
Есть город золотой
С прозрачными воротами
И яркою стеной
А в городе том сад
Все травы да цветы
Гуляют там животные
Невиданной красы
Одно как рыжий огнегривый лев
Другое - вол, исполненный очей
Третье - золотой орел небесный
Чей там светел взор незабываемый
А в небе голубом
Горит одна звезда
Она твоя о Ангел мой
Она всегда твоя 
Кто любит тот любим
Кто светел тот и свят
Пускай ведет звезда твоя
Дорогой в дивный сад
Тебя там встретят огнегривый лев
И синий вол исполненный очей
С ними золотой орел небесный
Чей так светел взор незабываемый

Теперь - о названии. БГ называл песню "Город". За последние 20 лет эта песня прозвучала, по моим подсчетам, примерно на 100 концертах Гребенщикова. Плюс - пластинки, кассеты, диски, передачи на радио, не говоря уж о культовом фильме (недавно узнал, что там играет родной брат моего одноклассника - но это так, к слову). Название устоялось, но… сам Волохонский назвал ее иначе - "Рай". Вообще-то хозяин (текста) - барин. Правда, в данном случае…

В данном случае речь идет о Городе, с заглавной буквы. Точнее - об образе, причем однозначном - "Небесного Иерусалима". На всякий случай я спросил А. Волохонского, и он подтвердил: "Разумеется, я имел в виду Небесный Иерусалим. Реального Иерусалима я тогда (в 1972 г.) еще не видел".

А как же родились другие варианты текста? Скорее всего (судя по воспоминаниям разных людей, да и просто по логике), БГ просто плохо расслышал запись на кассете. Так, например, полагает Хвостенко: "Да, подпортил текст - он ее, наверно, усвоил на слух. Слух у парня так себе - что же делать..." (inostranets.ru/cgi-bin/materials.cgi?id=14543......)

Впрочем, тот же Волохонский допускает и менее энтропийную версию: "Видимо, у Гребенщикова была плохая копия [записи исполнения Хвостенко - З.Г.]. Что-то он, возможно, заменил ради музыкального благозвучия, как он его видел. А вот что касается "Над небом голубым" - мне кажется, что они опасались антирелигиозной цензуры, вот и заменили это..."

Кстати, сам Гребенщиков в некоторых интервью не склонен вспоминать о комплименте Хвостенко (см. выше), а развивает высокоидеологическую ноту: "И по этому поводу с Лешей Хвостенко… мы в Париже как-то раз и схватились ночью… Я же… высказывал теологическую концепцию, что царство Божие находится внутри нас и поэтому помещать небесный Иерусалим на небо… - бессмысленно". Сам АХ об этом споре не вспоминает. Да и непонятно, почему Гребенщиков спор о тексте ведет не с автором оного (т.е. с Волохонским)? Впрочем, это уже неинтересно.

Осталась версия, которую исполняла Е. А. Камбурова - "Над ТВЕРДЬЮ голубой…". Меня уверяли: это - редакция Юнны Мориц. И я… поверил, то есть решил проверить. Написал Юнне Петровне - и получил от нее заслуженный нагоняй. Пользуясь случаем - еще раз приношу ей свои самые искренние извинения.

Так может, сама Камбурова и является автором своей редакции текста? Оказалось (из телефонного разговора с Еленой Антоновной), что так оно и есть - см. далее.

И последнее - попутно мы отмежевались еще от одной распространенной легенды. А именно: почему-то многие "припоминают, что слышали эту песню то ли в 1969, то ли в 1970 г. Из приведенных выше воспоминаний Волохонского и некоторых других источников можно считать установленным: слова песни написаны примерно в конце ноября 1972 г.

Анри ВОЛОХОНСКИЙ

ГЛАВА 7, В КОТОРОЙ ЕСТЬ МЕСТО И Л. Д. ЛАНДАУ, И
А. С. ПУШКИНУ, И В. СКОТТУ, И МНОГИМ ДРУГИМ

И последний вопрос, связанный с текстом: а КАК родилась песня? Не в смысле истории, а в том смысле, в котором мы когда-то писали сочинения (или память мне изменяет?), в которых надо было осветить: "что питало творческое воображение поэта"?

Когда это вопрос был задан мне - я даже возмутился. То есть как это? Да вы что, граждане, Библии не читали? Открываем книгу Йехезкиэля (Иезекииля). В самом ее начале читаем пророчество - или видение, в котором есть и ряд "лев-вол-орел", и загадочное для русского уха выражение "исполненный очей" ("мале эйнаим" на иврите), и многое другое.

Но тут посыпались другие версии. И были у этого объективные причины. Прежде всего, название песни: Рай (да и Город) в видении, посланном Йехезкиэлю, не присутствует. Вообще, еврейская традиция не видела в пророчестве Йехезкиэля ничего райского. Увидел такое, впрочем, христианский мистик Сведенборг,- может, Волохонский его начитался?

"Да нет же,- ответил участник все того же форума на "Исрабарде" Savmac, он же… впрочем, соблюдем тайну ников,- при чем тут Сведенборг? Скорее всего, Волохонский видел картину Анри ("Таможенника") Руссо, которая так и называется - "Рай". Посмотрите, действительно похоже". Ай-яй-яй, думаю, и не вспомнил даже…

В случае с Анри Руссо явно сработал принцип ложной памяти. Я бы просто уверен, что видел такую картину, и многие мои знакомые "вспоминали": "Точно! Есть такая!", однако в альбомах таковой картины не оказалось. Поговорив с Savmac'ом почти в реале (т.е. по телефону), пожаловался на жизнь, после чего последовала новая версия: картина Павла Филонова. Замечу, что и у Филонова ни "Рая", ни чего-то похожего не нашлось…

И уж совсем поразительную догадку высказывает поэт Герман Лукомников: а Пушкин? Что Пушкин? - спросите Вы. А я отвечу: да кто ж не знает, что 26 июля 1826 г. великий русский поэт А. С. Пушкин написал стихотворение, начинающееся так: "Под небом голубым страны своей родной…" (см. стр. 297 во 2-м томе Полного собрания сочинений в 10 т. - Л.. "Наука", Ленингр. отделение, 1977-1979)? Практически то же начало, тот же размер и даже рифмуется!

И тут я вспомнил школьный диалог из биографии Л. Д. Ландау, написанной М. Бессараб (цитирую по памяти):

- Ландау! О чем думал Лермонтов, когда писал "Герой нашего времени"?
- На этот вопрос может ответить только один человек.
- Уж не Вы ли?
- Ни в коем случае.
- Я так и думал. Кто же, в таком случае?
- Михаил Юрьевич Лермонтов.
- Садитесь, единица!

Но мы не в школе, и я решил поинтересоваться у живого классика, т. е. опять позвонил Волохонскому. Ответ: "Сведенборга читал, но не помню, картину Руссо не видел, а о стихотворении Пушкина не слышал. Слова моей песни, разумеется, навеяны чтением Йехезкиэля".

Все? Почти. Потому что есть еще один источник, на который ссылается Л. Тихомиров: "Откровение Иоанна Богослова". Там тоже есть сходные образы, и стандартная христианская трактовка "Откровения" - Рай. Поэтому В. Глозман (уже упомянутый в начале расследования, и чьему ружью еще надлежит выстрелить в нашей драме) уверяет меня: "Песня - чисто христианская", а Е. Витковский, узнав о переводах песни на иврит, изумляется: как? Столь явно христианский текст - на иврите? (Надо полагать, основоположники христианства еще больше бы изумились самому вопросу…)

Я - ему (письменно): "Но ведь сам автор…" На что Витковский назидает: "автор - далеко не последняя инстанция в разговоре о том, "что имелось в виду"." Ответ конкретной "не последней инстанции" на мой очередной запрос был таков: "Иоанн Богослов - да, разумеется, но ведь его текст основан на Йехезкиэле, это общеизвестно. Представление об этом тексте [Йехезкиэля - З.Г.] как об изображении Рая - действительно появилось уже в раннем христианстве, когда оно еще было иудео-христианством".

Ну что я могу тут сказать? Про Ландау уже рассказано. Так что напомню экранизацию "Айвенго" В. Скотта, где есть следующая сцена: когда Ревекку собираются казнить - она, естественно, читает псалмы царя Давида. Один из монахов, услышав это, возмущается: "Какая наглость! Она читает НАШИ псалмы!", на что другой замечает: "Вообще говоря, до того как псалмы стали нашими - они уже были ЕЕ…"

ОТСТУПЛЕНИЕ: КСТАТИ О ПУШКИНЕ

В истории этой ничему удивляться не приходится. И все-таки поразительно, что параллельно нашей Песне существует еще и романс, который называется … "ПОД НЕБОМ ГОЛУБЫМ". Музыку его написал (где-то в середине тридцатых гг. 20-го века) Ю.А.Шапорин, а слова - то самое стихотворение А.С.Пушкина и есть. Ноты Шапорина изданы, да и в Интернете можно посмотреть материалы - например, http://feb-web.ru/feb/pushkin/serial/is5/is5-234-.htm.

Но это уже - совсем другая песня.