Федерико Гарсиа Лорка
САЙНС ДЕ ЛА  МАСА

В четверг двадцатого мая в Гранаде дал концерт один из самых интересных молодых артистов. Сайнс де ла Маса интересен и как человек, и как художник. Этот странст-вующий рыцарь, как Льобет и Сеговия, с гитарой за плеча-ми бродит, вбирая красоту земли, из края в край, и долго еще звучит в городах и селеньях эхо старинных печальных мелодий. (Гриф гитары – чем не копье?) И что самое главное – Сайнсу де ла Маса чужд покой. 

Но не печаль! 
Он печален, да и как не печалиться тому, кто хочет взлететь и чувствует, как тянут вниз свинцовые башмаки? Как не печалиться тому, кто с надеждой идет в пещеру ворожеи и натыкается на английскую мебель? Как не печалиться, если сникают слепящие крылья, которыми наделил нас господь? Анатолю Франсу знакомо это чувство. 

Предел мечтаний Сайнса де ла Маса - бродяжить, видеть чужие небеса и новые земли. И наверно, потому так дорог ему чудный странник Франц Ведекинд, пожелавший узнать, как устроен шар земной,- не зря немецкие бюргеры пришли в транс от его дерзких прелестных песен. И то же стремление попытать счастья, встретить в пути невиданный цветок заставило Сайнса де ла Маса вытащить на свет божий испанских виуэлистов шестнадцатого века, казалось непробудно спящих в затканных паутиной сундуках. Вот за это мы всей душой должны быть ему благодарны. Он смыл пыль времени с лирической заставки шестнадцатого века, и предстали не кованые шлемы, тяжелые мечи и крепостные рвы, но глубокие глаза и нежная улыбка. Сквозь вековой туман проступила вечная нить любви, оплетающая наперекор иронии и наши сердца. Чудом этого открытия мы обязаны Сайнсу де ла Маса. 

Замечательный мастер, он пошел с теми, кто воскрешает и пропагандирует старинную испанскую музыку. Двойная заслуга художника и патриота.
 
Испанские виуэлисты шестнадцатого века в своих сочинениях почти всегда использовали народные мелодии, их простые обработки сохранили безыскусную прелесть песен.

За малым исключением, обязанным влиянию трубадуров (чудовищная французская мода), господствовала народная традиция. Угловатые и страстные мелодии, кованные народом, в руках придворных музыкантов обрели благородную нежность. И таких вот мастеров Возрождения, тех, кто торил путь Баху и Моцарту и видел рождение фуги, вызволил из заброшенных могил Сайнс де ла Маса, юный артист, наделенный отвагой и страстью. Его нервная трепетная рука тронула струны и раскрыла нам старинные цветы. 

Печаль и радость Диего де Нарваэса, Мударры, затаенная грусть изысканнейшего Луиса Милана (Мирафлора) вновь зазвучали в двадцатом веке в Испании, и мы обязаны этим прекрасному гитаристу. Он разыскал в старинных библиотеках пожелтелые пергаментные свитки и окончательно и бесповоротно оправдал в наших глазах горемыку гитару. 

И так же трепетно, точно, проникновенно и страстно играет Сайнс де ла Маса Баха, Шопена, Сора, Таррегу, Мендельсона, Гранадоса, да и других. Может быть, слишком страстно, но ведь эти шесть струн, упорные жилы по-эзии, и созданы для страсти. 

Сайнс де ла Маса не из тех музыкантов, которые превыше всего ценят экспрессию; его игра поражает благородной простотой и глубиной. Всех, кто слушал его в прошлый четверг, пленило его мастерство.
 
Талант Сайнса де ла Маса набирает силу. 
Расцвет его будет великолепен. 

Май, 1920 г.