[Опубликовано в ж-ле "ГИТАРИСТЪ"]
Я.Р. КОВАЛЕВСКАЯ
НЕСКОЛЬКО СТРАНИЦ ИЗ ИСТОРИИ ГИТАРНОГО ИСКУССТВА В ПЕТЕРБУРГЕ - ЛЕНИНГРАДЕ
(Петр Иванович Исаков)
Гитарное искусство в Петербурге, до и после революции, тесно связано с
именем Петра Ивановича Исакова.
Мне не хотелось бы ограничиваться сухим перечнем фактов и событий, и я
попытаюсь рассказать более подробно то, что я знаю о жизни этого музыканта,
исполнителя, педагога, оставившего неизгладимый след у поклонников его
необыкновенного таланта.
Петр Иванович Исаков родился в Крыму в 1885 году. Его знакомство с гитарой
началось с детских лет и, как он говорил, этому способствовала сама природа
Крыма. Учился он в Севастопольском музыкальном училище на хоровом отделении,
а параллельно посещал класс виолончели. Занимаясь в училище, он продолжал
совершен-ствовать игру на семиструнной гитаре и даже обучал игре своих друзей
и знакомых.
В 1905 году Петр Иванович заканчивает училище и начинает заниматься
исполнительской и педагогической работой. В это время он делает обработки
русских народных песен и занимается переложением классической музыки для
гитары. В эти годы он женится и в 1910 году переезжает в Петербург, чтобы
продолжить образование в консервато-рии, но, узнав, что класса гитары в
консерватории нет, он пробует поступить на композиторское отделение или по
классу виолончели. На прослушивание он идет к А.К.Лядову, который, услышав
его игру на гитаре, говорит: "Да выкиньте Вы из головы это желание учиться
на другом инструменте. Ваш инструмент – это гитара. Она Вас прославит." С
этого времени Петр Иванович начинает брать уроки композиции у Лядова и
одновременно продолжает совершенствовать игру на гитаре.
С 1913 года начинают выходить пластинки с записями его обработок русских
народных песен, романсов и перело-жений музыкальных произведений русских и
зарубежных авторов. Обработки отличаются использованием оригиналь-ных приемов
игры на гитаре, гармонической изобрета-тельностью и блестящим техническим
исполнением. Одна из пластинок сохранилась у нашего петербургского
коллекционера Ю.Б.Перепелкина.
В этот период он ведет интенсивную исполнительскую и педагогическую
деятельность. Петра Ивановича приглаша-ют все известные салоны Петербурга,
где он играет соло и аккомпанирует таким певцам, как Н.Н.Фигнер,
И.В.Тартаков, Л.В.Собинов, Ф.И.Шаляпин и другим. Одновременно его приглашают
в Зимний дворец – обучать игре на гитаре детей императора Николая II. В
определенное время за ним присылалась карета и отвозила его во дворец. За
каждый урок в царской семье Петру Ивановичу платили золотыми рублями
столько, что на эти деньги он мог прожить 2-3 месяца. Жил он в то время на
Караванной улице (в Ленинграде – улица Толмачева) в доме 14, недалеко от
Невского проспекта, на втором этаже и занимал одиннадцать комнат.
В эти годы он часто играет на благотворительных концертах, а в 1916 году
состоялся его сольный концерт в зале бывшего Петровского училища, где в ту
пору устраивались камерные концерты. Выступление прошло с большим успехом и
имело хорошие отзывы в прессе.
После революции в 1920-м году он с семьей уезжает в Севастополь из-за
беспорядков и тяжелого продовольст-венного положения в городе. В Севастополе
он вместе с Л.В.Собиновым выступает в воинских частях и преподает в народной
консерватории, организованной Собиновым. Афиши и программы выступлений того
времени сохранились и находятся в Публичной библиотеке.
По возвращении в Петроград в 1922 году он находит свою квартиру занятой
другими жильцами и ему удается получить только одну восемнадцатиметровую
комнату в этой же квартире. С этого времени и до конца своих дней Петр
Иванович будет жить в коммунальных квартирах: сначала на Караванной, а
затем, после войны, на улице Писарева, недалеко от Театральной площади.
Несмотря на жизненные невзгоды, Петр Иванович много работает как педагог в
связи с увеличением после революции интереса к гитаре. Он обновляет гитарный
репертуар новыми аранжировками, создает оркестры при заводах и клубах.
После приезда испанского гитариста Андреса Сеговии в 1926 году усилился
интерес и стремление молодежи к шестиструнной гитаре, и Петр Иванович
организовывает курсы обучения, которые в 1928 году переименовываются в
Ленинградское общество гитаристов. К нему приходит, в поисках работы,
Василий Иванович Яшнев, окончивший трехгодичный рабфак при консерватории на
теоретическом отделении. Петр Иванович предлагает ему вести занятия с
новичками и знакомит его со своей методикой начального обучения на
шестиструнной гитаре.
В эти годы Петру Ивановичу приходится писать много упражнений, этюдов,
небольших пьес, т.к. учебного материала было мало. Одновременно с
педагогической работой он много играет соло на семиструнной гитаре с
четырьмя дополнительными басами, аккомпанирует певцам, исполняет партии
гитары в Мариинском театре в операх "Севильский цирюльник", "Фальстаф". В
связи с тем, что Петру Ивановичу предлагают работать в училище, Общество
гитаристов прекращает свою деятельность. Теперь он преподает в только что
открывшихся классах гитары в училище имени Римского-Корсакова при
консерватории (ул. Некрасова, дом 4/2) и в училище имени Мусоргского на ул.
Чайковского. Во второй приезд А.Сеговии в 1936 году состоялась его встреча с
учениками Петра Ивановича в училище имени Мусоргского, сохранилось несколько
фотографий этой встречи. Кроме того, Петр Иванович консультировался у
А.Сеговии по вопросам применения некоторых приемов игры и интересовался
методикой обучения учащихся на западе.
В.И. Яшнев в этот период начинает преподавать в Ленинградском Дворце
пионеров, где обучение на гитаре начиналось с 8-10 лет. Так, в дальнейшем,
из Дворца пионеров выйдут такие гитаристы, как Лилиана Седлецкая - лауреат
Всероссийского и Всесоюзного конкурсов. После войны она приходила к Петру
Ивановичу заниматься и готовила с ним программу к конкурсу. Лев Андронов до
войны учился у Яшнева, а после войны поступил в вечернюю школу для взрослых
к Петру Ивановичу. Женя Большаков, Женя Успенская, Борис Павлов – это бывшие
ученики Яшнева.
Учебного материала не хватало, и кооперативное издательство "Тритон"
начинает в 1934 году печатать этюды и пьесы Каркасси, Карулли, Джульяни,
Тарреги, а также упражнения в аккордах, этюды и аранжировки, сделанные
П.И.Исаковым.
Когда в 1937-м году я начала учиться у педагога Анны Лазаревны Петровой
(ученицы Петра Ивановича), то мы все пользовались только рукописными нотами.
В училище также много времени тратилось на переписку пьес и этюдов, которые
приносил Петр Иванович.
С поступлением в музыкальное училище при консерватории в 1938 году для меня
началась новая жизнь. Это – интенсивные домашние занятия, посещение оперных
театров, концертов, лекций. Тот недостаток начального музыкального
образования, который наблюдался у всех гитаристов училища, мы пытались
восполнить посещением лекций по музыке И.И.Солретинского в Центральном
лектории на Литейном проспекте.
Судьба подарила мне счастливую возможность учиться у Петра Ивановича
Исакова. Это был необыкновенно добрый, мягкий человек, с теплой и отеческой
любовью относившийся к нам, ученикам. Он был высокого роста, крепкого
спортивного телосложения, всегда был подтянут и опрятно одет. Я видела его
всегда бодрым и приветливым. Он никогда не жаловался на свое здоровье,
жизненные невзгоды и был необычайно снисходителен к недостаткам других. Меня
в нем поражали выдержка и упорство, с какими он добивался нужных
результатов, будь то аранжировка, либо разработка новых моделей гитары или
их усовершенствование. Так было, например, с инструментом работы мастера
Пакальнина, который перестал удовле-творять его своим звучанием. Он долго
работал над ним вместе с мастером А.И.Кузнецовым. Менял верхнюю деку, менял
расположение пружин, но никак не мог добиться нужного звука. И когда однажды
я зашла к нему за нотами, он предложил мне поиграть на этом инструменте, а
потом спросил, нравится ли мне эта гитара после ремонта? И только положив
гитару, я ответила "нет", как он, размахнувшись, разбивает кулаком верхнюю
деку. От неожиданности я вскрикнула: "Петр Иванович, зачем?!". А он спокойно
отвечает: "Ничего, детка. Иначе я никогда не решился бы снова ее
переделать".
У Петра Ивановича было редкое сочетание мудрости, глубоких знаний, высокой
культуры и, в то же время, - это была натура широкая и великодушная, чуждая
всякой расчетливости. Поэтому и неудивительно, что он был всегда желанным
гостем в тех домах, где еще сохранилось и как-то поддерживалось подобие
прежних приемов, радушных встреч и задушевных бесед. Почти всегда Петр
Иванович брал меня с собой, видимо для того, чтобы я почувствовала и как-то
восприняла ту атмосферу культуры и нравственности. Это были дома художников,
режиссеров, драматургов, артистов. Во время традиционного чаепития велись
беседы о музыке, новых театральных постановках, концертах выдающихся певцов
и музыкантов, и довольно часто упоминались такие имена, как Ходотов, Ауэр,
Направник, Анна Есипова и другие. Позднее Петр Иванович предлагал послушать
несколько пьес в моем исполнении, а потом брал свою любимую 11-струнную
гитару и начинал импровизировать на темы русских песен и плясок. Его
импровизация всегда была эмоциональной, насыщенной, проникновенной и не
оставляла никого равнодушным. В ней всегда была такая законченность
исполнительского замысла и ясность формы, что появлялось сомнение, а не было
ли все это сделано заранее, но когда просили повторить эту пьесу, он играл
совсем другой вариант. Меня всегда поражало богатство гармоний в его
импровизациях, обилие и совершенство подголосков, безошибочность и чистота
исполнения. Неотразимо звучала у него "Тройка", "Ноченька", "Выхожу один я
на дорогу…", "Чем тебя я огорчила?", "По улице мостовой", "Камаринская",
"Барыня", "Липа вековая". Любил он играть "Ночь" Рубинштейна, романс Грига
"Люблю", арию Далилы из оперы "Самсон и Далила" Сен-Санса. Изумительно играл
цыганские песни и много своих пьес, а когда я просила записать все это на
ноты, он отвечал, что уже записывал, но всегда оставался недоволен
записанным вариантом. Магнитофонов в то время еще не было.
Можно играть хорошо выученные произведения, добиваться высокого мастерства в
их исполнении, но чтобы сразу создать законченное произведение – это
величайшая редкость среди гитаристов. Он одинаково хорошо владел как
семиструнной, так и шестиструнной гитарой.
Нагрузка у Петра Ивановича в то время была огромная. Помимо педагогической
работы он играл в театре имени Пушкина, в театре Комедии, на Радио,
участвовал в концертах. Им был сделан цикл испанских песен с певицей
Соколовой.
Из учеников предвоенного времени выделялись Евгений Северов-Иванов, Николай
Ленц, Константин Сорокин, Лев Шадрин, Александр Ковалев. Играли тогда
преимущест-венно на металлических струнах, иногда пользовались жильными
струнами от скрипки, а шелковые баски брали от арфы. Звучали эти струны
хорошо, но держались только 2-3 дня. Нейлоновые струны стали появляться у
нас только с 1956 года.
Война и блокада Ленинграда не только затормозили развитие гитарного
искусства в городе, но и отбросили назад на несколько десятилетий, так как
погибли либо на фронте, либо от голода почти все молодые кадры гитаристов.
В первые месяцы блокады я была мобилизована в МПВО (Местная противовоздушная
оборона) и зачислена в подрывной взвод для обезвреживания неразорвавшихся
бомб и снарядов, а так как бомбардировки, а потом и артобстрелы, были
частыми, то думать о музыке не приходилось. После снятия блокады меня
переводят в ансамбль МПВО под руководством Николая Николаевича Куклина -
прекрасного музыканта, певца и дирижера. После окончания войны я поступила
работать в Областную Филармонию, а позднее с Левой Андроновым и певцом
Н.Н.Ореховым уехала работать в Псковскую Филармонию.
В 1949-м году приступают к работе вернувшиеся из эвакуации и с фронта
педагоги, и начинается прием в училище имени Мусоргского. В 1950-м году там
открывается класс гитары и Петру Ивановичу предлагают набирать учеников, но
кроме меня никто не пришел учиться, и с моим окончанием училища в 1952 году
класс гитары закрывается на десять лет. Все эти десять лет я работала в
оркестре имени Андреева на радио, играла на балалайке альт, а на гитаре была
только эпизодическая работа в ленинградских театрах и в московских, когда
они приезжали в Ленинград на гастроли. В те годы уделялось большое внимание
пропаганде таких народных инструментов, как домра, балалайка, баян и другие,
а гитара считалась отжившим мещанским инструментом. Работы по специальности
не было. В музыкальных школах классы гитары не открывались, а в комитете по
делам искусств мне вообще посоветовали выбросить этот устаревший,
космополити-ческий инструмент и заняться изучением гобоя или флейты.
Петр Иванович также делал попытки найти работу, но везде был отказ. Надежда
на возможность поработать в Ленконцерте не оправдалась и единственным местом
в городе, где нашла приют гитара, была вечерняя музыкальная школа для
взрослых имени Римского-Корсакова.
В этот грустный период в небольшой комнате на улице Писарева по воскресеньям
собираются друзья Петра Ивановича, чтобы послушать его гитару. Среди них был
художник Семен Ефимович Подорожный – бывший узник Маутхаузена, который видел
гибель генерала Карбышева и сделал много зарисовок заключенных концлагеря.
Он написал большой портрет Петра Ивановича. Сейчас это портрет вместе с
шестиструнной гитарой работы А.И.Кузнецова хранится в Музее Музыкальных
инструментов на Исаакиевской площади.
В этот период он иногда играет на радио, исполняет произведения Баха,
Альбениса, Торробы, Турины, Высотского, Рубинштейна, Калинникова и других.
Встречается с Марией Анидо в 1956 году во время ее первого приезда в
Ленинград. Готовит к фестивалю молодежи в Москве 1957 года дуэт гитаристов –
Льва Андронова и Владимира Вавилова. За удачное выступление они получают
диплом второй степени и серебряные медали.
В 1958 году, в возрасте 73-х лет, Петр Иванович ушел из жизни.
