Отрывки из книги Э. Пухоля "Таррега" // Материал предоставлен М. С. Яблоковым
[ Глава III. ] >> [ 3. Решающий выбор ]
Новость об успехе выступления Тарреги перед преподавателями королевской
консерватории быстро распространилась среди его друзей и почитателей. Его
попросили участвовать в благотворительном концерте, в котором должны были
выступить и другие известные артисты. Таррега вызвал сенсацию. Один из
биографов так комментировал этот концерт: “Был музыкальный вечер в театре
Альгамбра. Публика с энтузиазмом аплодировала каждому исполняемому, как
испанскими, так зарубежными исполнителями, произведению. Пришла очередь
Тарреги. Сразу же, как артист закончил игру, раздались овации. Другие артисты,
участвовавшие в концерте, встали, чтобы с энтузиазмом поздравить его. Сам
великий Арриэта обнимает его и душевно поздравляет со словами: “Ты нужен гитаре
и рожден для нее”. В тот вечер Таррегу посвятили в великие концертанты и
музыканты.
Слова Арриэты звучали в ушах как
навязчивый куплет и воодушевленный в своих чаяниях, в глубине души он
испытывал глубокое удовлетворение тем, что сделал шаг большого значения в
музыкальном мире к завоеванию престижа
гитарой. Пианино было необходимо для его музыкального образования, но гитара
давала ему более подходящее к его чувствительности и темпераменту средство
выражения. Может быть, не поддающиеся определению атавизмы, из тех, что влияют
на человека, сколько в нем будет от Кихота или от Санчо, также повлияли и на
его вкусы. Гитара, которую он считал фиалкой с душой розы, привлекала его тем
же рыцарским духом героя Сервантеса против всего несправедливого и лживого и,
кроме того, он, конечно, чувствовал возмущение против презрения многих людей.
Для него, узнавшего вкус приключений и привлекательность самих трудностей,
только трудный инструмент, находившейся в опале у публики, мог своей
скромностью отвечать на лишения; для Тарреги только он обладал волшебным очарованием.
Поэтому его путем могла стать только гитара.
[ Глава III. ] >> [ 4. Первое любовное потрясение ]
Начиная с этого времени, жизнь Тарреги концентрируется на гитаре.
Обосновавшись в Мадриде, он часто выступает в публичных и частных концертах в
театрах Альгамбра, Сирко и Ховельянос. Увеличивается круг его знакомых и
друзей. Среди них такие известные люди умственного труда как Сорилья,
Камноамор, Нуньес-де-Арсе, Леопольдо Алас, Сальмерон, Бенликр, Томас Бретон и
другие не менее известные.
Поскольку нам было интересно все, связанное с духовной жизнью маэстро,
до нас дошло имя одной женщины, о которой ходило много разговоров, слухи эти
нас полностью не удовлетворили. Это приятное, звучное имя Клеменсия. Нами
руководило желание рассеять загадочную недоговоренность и создать образ,
который нам не давался; и мы не
остановились даже перед тем, чтобы попросить брата маэстро дона Висенте
Таррегу. Вот что он нам рассказал: “У доктора Игнасио Ласренди, жившего в то
время в Мадриде, была дочь, красивая девушка 18 лет, которая очень увлекалась
гитарой и имела к ней способности. Отец хотел, чтобы девушка развивала свои
способности. Он предложил Тарреге руководить ее занятиями. Клеменсия, в которой
и красота и природная грация сочетались с быстрым восприятием, необычной
гибкостью ума, прекрасной памятью, - достигла успеха. Как только она достигла
достаточного навыка в исполнении некоторых произведений, Таррега предложил ей
программу сольных произведений для исполнения вдвоем, которые он сам сочинял и
инструментировал. В это время он переложил для гитары “Голубку” Гуно, Анданте
из квартета Гайдна опус 50 № 1, Турецкий марш Моцарта, Вальсы Вальдтейфеля, не
считая нескольких оригиналов, которые не были изданы и ныне утрачены. Острие
совпадения в эстетических переживаниях влечет за собой интенсификацию идей,
которая настойчиво переплетается и пускает глубокие корни в душе. Часто эхо
этой общей вибрации, переходя границы абстрактного, идеального, входит в саму
реальность. Этот процесс - одна из стольких тропинок между гвоздиками и
чертополохом, по которым идет иллюзия, -превратился в сердцах Тарреги и
Клеменсии в бурную страсть. После нескольких частных концертов в Мадриде и
Валенсии, ученица, все время в сопровождении отца и Тарреги, изящная ученица,
была представлена маэстро в Кастильоне. Программа состояла из произведений,
исполнявшихся соло и вдвоем. Среди них
были последние произведения Сора, Ньюленда и уже названное Анданте Гайдна.
Клеменсии бурно аплодировали, ее поздравляли не только с ее искусством и личной
привлекательностью, но и с тем, что она ученица такого любимого и почитаемого в
родных местах учителя. За этим публичным концертом последовали частные и другие
концерты в иных местах области. Если для Тарреги каждое выступление перед
публикой было актом самопожертвования и культом преклонения перед искусством,
Клемения под воздействием стольких похвал и лести, позволяла короткие
тривиальности, отнимавшие целостность впечатления от произведения. Случай
распорядился, чтобы на последнем из этих концертов Таррега заметил на губах
Клеменсии предательскую улыбку, в то время как полная отрешенность прервала ход
исполнения произведения под пальцами гениального артиста. Закончив, Таррега
сказал только: “Я бы предпочел удар кинжалом в спину”. Это был разрыв и,
возможно, первый сентиментальный конфликт Тарреги. Клеменсия навсегда исчезла
из его жизни. Таррега, грустный и разочарованный, мучался некоторое время
тяжелыми мыслями, которые терзали его дух и угрожали неисправимыми
последствиями. Очевидно, бальзамом для него стали в эти критические обстоятельства,
акценты драматической страсти и ностальгии, которые гений Бетховена, Шумана и
Шопена сумел поднять на уровень возвышенного.
[ Глава III. ] >> [ 5. На пороге славы ]
В мозаике жизни, которую по своему усмотрению разукрашивает судьба,
горе и радость, разочарование и надежды
переплетаются и противостоят друг другу в причудливой инкрустации, чтобы наше
желание жить, если иногда и подвергается испытаниям, могло бы снова приобрести
естественное равновесие. Динамизм,
свойственный темпераменту и молодости
Тарреги, соединенный со все растущей славой, выразился в серии путешествий,
приглашений и концертов, постоянно уводивших его от грусти.
В последние годы жизни маэстро во время наших прогулок осенними утрами
по Сан Гервасио и Боманова, нравилось рассказывать случаи и сцены, пережитые им
в дни его молодости в разных городах Леванта и Андалузии.
Бальтазар Сальдони в своих записях об испанских музыкантах, стр. 337,
сообщает нам, что Таррега был самым известным гитаристом Испании в начале 1879 года.
На одном представлении для избранной публики, которое организовало
изысканное “Общество Латторе” в Барселоне, в ноябре 1878 года, он исполнил на
гитаре несколько произведений и был хорошо принят. В мае 1880 года филиппинский
поэт сеньор Папирно организовал в своем мадридском доме литертурно-музыкальный
вечер, который “Корреспонденция Испании” так комментировала в своем номере от
30 мая: “Музыкальная часть был поручена сеньору дону Франсиско Тарреге, который
является Сарасате в области гитары. Мы никогда не слышали и невозможно услышать
подобного на этом инструменте”.
Репертуар Тарреги в это время очистился и обогатился виртуозными
произведениями, которые очень нравятся публике всех времен, что соответствовало
также стремлению конкурсанта усовершенствовать свое владение инструментом.
Разница уровня, которая чувствовалась в то время больше, чем теперь, в
предпочтениях артиста и публики из-за недостаточной музыкальной культуры
последней, требовала, чтобы Таррега работал в основном над программными
произведениями, многие из которых фигурировали также в концертах Аркаса,
Виньяса и Антонио Кано на тему оперных фантазий или на национальные темы с
новыми изображениями. Но, кроме этого вынужденного репертуара, для себя и группы интеллигентных любителей - его последователей,
Таррега исполнял лучшие этюды, менуэты, Вариации на темы и сонаты Сора, а также
этюды и рондо Агуадо. Их он чередовал со своими первыми переложениями
произведений для фортепиано из классического и романтического репертуаров.
Артист настолько сросся со своим инструментом, что, казалось, он физически
плохо себя чувствовал, когда был его лишен.
Дон Висенте Ариас, известный гитарный мастер, рассказывал нам о том,
что в 1878-79 гг., когда он жил в Сьюдад-Реаль, Таррега попросил сделать ему
специальную гитару, разработанную им самим, меньших размеров, чтобы можно было носить ее с собой под плащом и
при удобном случае тренировать гибкость и силу пальцев.
© Библиотека гитариста 2001г.
|